О гуманитарном развитии и имитации реформ

Последние пять лет мы с частью команды, а также небезразличными представителями культурного сообщества работали над законопроектом о государственном фонде гуманитарного развития нашей страны (проект № 3597 (http://w1.c1.rada.gov.ua/pls/zweb2/webproc4_1?pf3511=57324).

Документ должен был стать абсолютно новой вехой в истории украинской культурной и гуманитарной политики. В него заложены – проектная логика финансирования, прозрачные и открытые механизмы принятия решений, компетентное руководство не из числа замшелых чиновников, и всё это на основании передового мирового опыта. Но, увы, у этой идеи появились враги, которые и стали одной из важных причин моего отстранения от работы в «Мыстецком Арсенале».

За основу закона была взята матрица двух важных европейских регионов – Великобритании и стран Прибалтики. В частности, в Британии 20 лет тому был принят закон о «фонде добрых дел», в который отчисляются деньги от прибыли лотерейных компаний. Там поняли, что азартная инфраструктура, деньги и бизнес, который за ними стоит, всегда будут мощнее развиваться чем дотационная культурная инфраструктура, и они нашли компенсатор.

Людям нужно предложить альтернативу – за часть от прибылей азартных дельцов развивать современные и интересные культурные инициативы – инновационные проекты, культурные центры, фестивали, выставки, а также закупать шедевры мировых художников в музеи, развивать культурный туризм и т.д. Благодаря этому решению за эти годы в социокультурную сферу Британии было вложено 40 млрд. фунтов стерлингов.

Кроме британского опыта, в законопроект, над которым мы работали, был привнесен и опыт более близкой нам Эстонии. У них 10 лет тому тоже был создан фонд, который отчисляет на развитие культуры часть налогов от азартного бизнеса, который там полностью легализирован, и от табака и алкоголя. Причем от табака и алкоголя 3,5% от уплаченного акциза. Поэтому у них, в маленькой Эстонии, процветают и успешно развиваются все креативные индустрии.

Наша инициатива возникла не на пустом месте. Последние два года в парламенте, в основном на базе фракции БПП, активно муссируется закон о легализации азартного бизнеса. Сторонники легализации утверждают, что это даст пополнение в бюджет. Но они не договаривают, что если в бюджете дырка 77 млрд, то легализация, которая даст 2-3 млрд, дела существенно не поправит.

В душе я против легализации такого бизнеса. Обществу с такой сильнейшей психотравмой, с постсоветским и поствоенным синдромом опасно вводить вредную инъекцию в виде легализации азартного бизнеса на фоне лежащей на лопатках культурной, музейной инфраструктуры, отсутствия культурного продукта, достаточного количество качественных культурных мероприятий. Однако, скорее всего «легализаторы» победят или как минимум снова законсервируют текущую ситуацию, когда по городам процветают подпольные игровые залы под вывеской «лотерея».

Поэтому я считаю, что, воплотив такой закон как мы предлагаем, общество получит сильный компенсатор – серьезный центр поддержки саморазвития культуры, который на грантовых началах будет помогать талантливым кураторам, художникам, постановщикам, но и не только им. Также фонд предусматривает финансирование для спортивной инфраструктуры, ученых, врачей, волонтеров, проектов для людей с ограниченными возможностями.

Увы, сейчас наша инициатива законопроекта про фонд гуманитарного развития всячески банится, ей не дают воздуха. На днях «старателями» от Администрации Президента был зарегистрирован закон про украинский культурный фонд (№ 5491 http://w1.c1.rada.gov.ua/pls/zweb2/webproc4_1?pf3511=60638). Хотя в АП меня подписали в качестве одного из его инициаторов, я к их имитации реформы никакого отношения не имею. Я была инициатором только закона о государственном фонде гуманитарного развития.

Такое странное действие Банковой мне объясняли просто – что якобы большим людям не нравится, что «грязные деньги» могу пойти на культуру, науку и детский спорт. Именно потому их бутафорский закон о фонде культуры каким-то чудесным образом попал на обсуждение на Национальный совет реформ, хотя данных о том, что его там поддержали, нет. Удивительно то, что никакой реформы в их творении нет. Их версия – это очередная бюджетная кормушка, новый ручной департамент Министерства культуры. А ведь все мы прекрасно знаем, как много и успешно за последние 25 лет наше министерство «нареформировало» в культуре.

Мне кажется, что альтернативный закон был сделан именно для того, чтобы как-то ослабить инициативу о государственном фонде гуманитарного развития. Этому есть косвенное подтверждение – их закон не прошел общественного обсуждения, был очень кулуарно подготовлен в Администрации Президента и перед внесением в парламент даже не был представлен каким-либо авторитетным независимым экспертам. В итоге чиновники будут стараться получить очередной одобрямс от лояльных кругов и всех убеждать, что общественные обсуждения пройду задним числом. В сухом остатке выйдет, что «грязные деньги», как они выражаются, пойдут нужным людям в грязные карманы, а наука, культура и детский спорт потерпят.

Конечно, авторами стали члены комитета по культуре и духовности, этот комитет профильный, поэтому авторы хотят как можно скорее принять закон, желательно до того, как начнут поступать возражения от других комитетов. И совсем никого не интересует, что даже если их закон пройдет парламент, выделить финансирование на его работу никто не сможет.

С нашим законопроектом о фонде гуманитарного развития ситуация другая – он за этот год успешно прошел три комитета – главный комитет – семьи, молодежи и спорта, также единогласно был поддержан комитетом образования, который тогда еще возглавляла Лиля Гриневич, и также прошел антикоррупционный комитет Егора Соболева.

Не исключено, что для пополнения бюджета, под обложкой латания дыр в очередной раз утомленным парламентариям, которые думают о теплых странах, в какую-то ночь ткнут закон про легализацию азартных игр, и они за него проголосуют. Как делается у нас со всеми законами, угодными вышестоящим начальникам. И вот тогда нам всем очень внимательно нужно будет следить за своими депутатами. Что они примут? Действительно закон-компенсатор, который позволит противостоять гуманитарному коллапсу, или очередной проект имитации реформ?