Могила для Саддама

За несколько месяцев до этого Соединенные Штаты еще только грозили Ираку войной, а в Киеве на митингах лидер пророссийский партии Наталья Витренко, только что вернувшаяся из Ирака, рассказывала, как народ этой страны любит своего вождя и как они разобьют войска коалиции в случае войны, а Жириновский со свойственной ему категоричностью и вовсе предрекал конец Америке.

В теленовостях показывали добровольцов, съезжающихся со всего мира на защиту завоеваний Хуссейна. Они героически прыгали с парашютом, доказывая, что ничего не боятся.

Для меня прыжок с парашютом - удовольствие, а не испытание на прочность.

Начало войны надвигалось, как цунами после землетрясения. Репортеры со всего мира заторопились в Ирак, но мне не повезло: посольство отказало в визе, и я не стал свидетелем ракетных обстрелов Багдада.

8 апреля на балконе гостиницы "Палестина" в Багдаде судьба нашла моего товарища, репортера Тараса Процюка. Последней его картинкой был стреляющий в него американский танк.

Мы любили собираться в компании таких же репортеров, поговорить о том, что видели и что ждем. Незадолго до его отъезда, после одной из таких встреч я подвозил его домой. Я поставил диск ДДТ, и Тарас вместе с Шевчуком запел: "Это все/ Что останется/После меня…"

Взят Багдад, конец войны, народ ликует, конец диктаторскому режиму, но нарушилось равновесие, державшее страну в порядке.

Наконец я дождался своей очереди в Ирак - ведь виза теперь была не нужна. Я вылетел в Стамбул и сразу перелетел в Диярбакыр, поближе к границе с Ираком. Переночевав в гостинице, я в 4 утра выехал на машине и в полдень добрался до границы, оставив позади сказочный Магриб.

Без проблем пересек границу, откуда мы с иракским коллегой через воинственный Курдистан к вечеру добрались до города Тикрит - того самого, в котором родился Саддам Хуссейн и в котором он рассчитывал на поддержку жителей.

Я должен был заменить коллегу на базе 4-й американской дивизии, расквартированной в дворцовом комплексе Хуссейна -

огромной территории с десятком дворцов, окруженных двойным гигантским забором. По этой территории надо было передвигаться на машине: большие расстояния.

Мне выдали раскладушку и поселили в гостевой комнате одного из дворцов. Комната в 100 кв м. Кроме меня, там жили еще около 20 солдат. Оружие было тут же. Кто вешал на стенку, кто засовывал под раскладушку.

С балкона комнаты открывался замечательный вид на Тигр. Здесь мы развернули маленький корпункт, поставив спутниковый передатчик.

Я только стал знакомиться, как в комнату вошел офицер и, сообщив моим соседям о ночной операции, вопросительно повернулся к нам.

Итак, была моя очередь. Я надел бронежилет, взял камеру и вышел за солдатами.

Картина, как на хоккейной площадке перед игрой: солдаты обнялись, став в круг.

Ко мне подошел командир 1-го батальона полковник Стив Рассел. Познакомились; он напомнил, что в целях маскировки снимать со вспышкой и светом запрещено, а затем, обратившись к солдатам, сказал:

- Да благословит вас Господь.

Что и стало своеобразной командой к действию.

Я занял место в одном из Брэдли (американский бронетранспортер). Люк закрылся, и БТР в полной темноте понесся по каким-то ямам. Я крепко держал камеру, опасаясь зацепить об оружие солдат, плотно сидевших рядом. Наконец мы остановились, откинулся люк и солдаты быстро рассыпались по улице.

Мы стояли возле забора частного двухэтажного дома на еле освещенной улице. Солдаты лежали вдоль забора, приготовившись к атаке, и с некоторым удивлением поглядывали на меня. Я, как идиот, стоял в полный рост перед воротами дома, все еще не понимая, где я и что мне делать.

Американская армия выделяется высочайшим уровнем выучки, где каждый знает, что ему делать в любой ситуации. Разумеется, они ожидали и от меня подобной подготовки, а я все еще был в мирной жизни, только вчера из Киева.

Впрочем, если я стою, значит мне это надо и мешать мне в этом никто не будет.

Через секунду солдаты стали перескакивать через забор. Люди с калашниковыми не успели опомниться. Все произошло мгновенно.

Я что-то снимал: вот граната в руках - ее не успели бросить, вот кому-то надевают мешок на голову и выводят на улицу.

Все произошло быстро, и в два часа ночи мы вернулись на базу.

Отредактировав материал, я передал его по спутнику в свое агентство. В три часа ночи, наощупь, чтобы не разбудить спящих, я добрался до своей раскладушки и залез в спальник. Перед глазами все еще крутились картинки последних событий. Я уже засыпал, как меня стали трясти за плечо. Надо мной склонился военный и что-то говорил…

В голове обрывки мыслей: опять работа, где моя камера, бронежелет, куда выбегать… И тут до меня дошло. Он спрашивал:

- Ты кидал туалетную бумагу в унитаз?

Проклятье, к нашей замечательной комнате примыкал туалет с мраморной ванной в центре и золоченными кранами. Но воды в туалете не было!!!! Рядом стоял огромный черный пакет для мусора. Но среагировал на него я поздно…

Мне стыдно до сих пор, я соврал, сказал, что нет, не бросал…

- Тогда прости, - сказал он и растворился в темноте.

Это потом я научился принимать душ без воды, обтираясь влажными салфетками. Ловить короткий момент появления воды и искренне радоваться этому.

Некоторые солдаты разбирали дворцовую мебель и делали укрытие над своим матрасами. Фанерная перегородка, украшенная восточными узорами, с прикрепленной над ней простыней - и все это на инкрустированном мраморном полу выглядело достаточно забавно.

Не могу забыть солдатскую кормежку. Огромная палатка-столовая находилась в центре комплекса. Одновременно могло сесть за столы несколько сотен человек. Рядовые, офицеры и генералы - все сидели в одном зале и ели одно для всех меню. На выбор несколько блюд, различные напитки и даже мороженное. Количество пищи не ограничено. Бери сколько съешь. На рождество солдат угощали индейкой и гигантскими лангустами. Для тех, кто в дозоре, были специальные саморазогревающиеся пайки, куда входили, помимо всего прочего, приличный кусок мяса, шоколад и даже жевательная резинка.

Алкоголь - отдельная тема. Я взял с собой две бутылки горилки с перцем. За два месяца я так и не смог угостить своих новых друзей. Все мои попытки заканчивались категорическим отказом.

А вот после ареста Саддама сержант Антонио Карисалес из Иллинойса притащил ящик пива. Ага, возликовал я, а говорят, что не пьют. Как же я был разочарован - пиво оказалось безалкогольным.

А еще запомнился армейский магазинчик. Все, что надо солдату. От носков и маек до замечательных американских ножей; очки, фонарики, электронная мелочь. Весь товар изготовлен в США, а цена! Изготовители сбрасывали цену иногда больше чем в два раза. Ведь это для своих героев. Я не удержался и купил два топовых мультитула фирмы Gerber.

Штаб батальона напоминал диспетчерскую крупного регионального аэропорта множеством электронной техники, вот только стены украшали различные образцы трофейного оружия. Ну а штаб дивизии был похож на пункт управления полетами НАСА.

Я могу долго рассказывать о тех событиях, о смешном и грустном, о людях, с которыми свела меня судьба. О ночных рейдах и патрулях и поисках Саддама Хуссейна.

Недалеко от города в пустыне нашли глубоко врытый в землю большой склад с боеприпасами. Забит различными снарядами, минами и ракетами к системам Град под самый потолок. Надписи на снарядах Made in Ukraine. Я прослезился: вот, мол, моя родина, и показал знакомому офицеру.

- Ты понимаешь, что твоя страна помогает диктатору, - сказал он и посмотрел на меня с явным неодобрением.

Склад заминировали и так классно взорвали, что было похоже на маленький ядерный взрыв. Фотография получилась эффектной.

Саддам был обречен. Военные знали, что он перемещается по городу за рулем желтого такси. Однажды опоздали, когда он приезжал в местную больницу для консультации с врачом.

В ночь с 12 на 13 декабря был не простой рейд. Танки заблокировали входы в улицу, ударный вертолет кружил над нами. Отряд полковника Рассела ворвался в дом. Разведка сообщила, что в городе появился генерал службы безопасности Саддама. Он был в прямом контакте с хозяином и готовил взрывы в городе.

Репортеру легко работать с профессионалами. При желании ты можешь первым заскочить в дом, но должен помнить, что тогда первая пуля твоя.

Арест прошел быстро. На мужчин надели наручники и стали искать генерала. Минут через тридцать по лицу Рассела стало видно, что что-то не так. Поняв, что в этом доме генерала нет, командир подошел к хозяину дома и через переводчика стал просить извинения за вторжение. Потом достал пачку иракских денег и протянул хозяину. Тот посмотрел на Рассела, затем на деньги - и заплакал.

- Вы ошиблись домом, - сказал он. - Тот, кого вы ищите, находится в другом месте, - и указал направление.

Вся наша небольшая армада быстро переместилась на другой конец города и ворвалась в указанный дом. Это была удача. Мужчина в черной длиной рубахе оказался нашей целью.

Пока он стоял, опустив под прицелом голову, другие доставали из тайника взрывчатку.

Я метался между ними, пытаясь найти хороший ракурс. Через несколько лет в журнале Time я прочитал воспоминания солдата, который держал генерала на прицеле. Он говорил, как ему хотелось застрелить генерала, известного своей жестокостью. Но фотограф (в смысле я), появившись из темноты, остановил его намерение. Мелочь, а приятно.

Я не знаю, каким кнутом и пряником спецы по допросам убеждали генерала, но 13-е декабря началось с полномасштабной операции, в которой были задействованы десятки вертолетов. Стал известен район, где находилось убежище диктатора.

В 15 километрах от Тикрита, в деревеньке Адвар, батальон полковника Джеймса Хики искал Саддама.

Желтое такси стояло недалеко от одной из ферм. Назвать это домом не очень поворачивается язык. Грязный, нищий однокомнатный сарай с открытой кухней. Неужели здесь жил диктатор? Может он успел уйти, спуститься к реке, что протекала неподалеку, рассуждали солдаты.

Во дворе на земле лежал небольшой грязный коврик. Солдат 1-й бригады 4-й дивизии отбросил его ногой, и стали видны проволочные петли, торчащие из травы. Потянув за них и подняв вместе с бетонной плитой кусок земли, солдаты увидели узкое прямоугольное отверстие.

Что там? Может, мина или обвязанный динамитом смертник...

Желания спуститься не возникало ни у кого.

Один из солдат громко предложил бросить гранату. В ответ из норы раздался крик:

- Не бросайте. Я - Саддам Хуссейн. Я выхожу.

Из этой могилы - по другому не назовешь - вылез грязный, заросший, с взлохмаченными волосами и бородой человек. Он совсем не был похож на того, кого мы видели в телевизионных репортажах.

Парадокс, но в этой могиле Саддам прятался в компании ненавистных американских президентов, чьи портреты украшали 100-долларовые купюры общей суммой 750 тысяч.

Это был он. И вот тогда в эфир пошло сообщение: "Мы взяли крысу".

Он лежал на земле. Кто-то из солдат фотографировался, прижав его коленом и повернув его лицо к камере.

На следующий день командиры недоумевали, почему его так легко взяли, почему никто даже не пытался его защитить.

Наместник господа на земле Ирака оказался ненавидим своим народом.

Иракцы высыпали на улицы и праздновали арест диктатора. Царило настроение, что поставлена точка в этой войне, и дальше все будет хорошо. Но как все ошибались… В образовавшийся вакуум хлынула кровь жертв смертников. И взрывали они себя не за Хуссейна.

Впрочем, это уже другая история.

На различных западных форумах меня обвиняли в том, что я скрыл настоящую дату ареста, так как на моих фото на деревьях висят плоды, которых не должно быть в декабре. Я не ботаник, и фото сделаны в декабре.

Желающим узнать детали ареста Саддама рекомендую книгу моего друга, отставного полковника, а теперь сенатора США Стива Рассела We Got Him! Там же можно увидеть мои фотографии.